Научно-исследовательская база данных

«Российские модели архаизации и неотрадиционализма»

В состав округа входят следующие субъекты РФ: Республика Карелия, Республика Коми, Архангельская область, Вологодская область, Калининградская область, Ленинградская область, Мурманская область, Новгородская область, Псковская область, Санкт-Петербург, Ненецкий автономный округ.

 

Регионы данного округа Российской Федерации традиционно находятся в тесном культурном взаимодействии и в этнокультурном плане их можно назвать типично русскими, исторически являющимися ядром русского культурного мира и связанными напрямую со становлением России как государства.

Согласно данным Всероссийской переписи населения 2010 г., по национальному составу, здесь проживает более 85% русских. Соответственно речь может идти именно о русской социокультурной основе общественной жизни, русском менталитете, традициях русского народа. Рассматриваемые регионы также отмечаются достаточно плотным проживанием населения, отмечается высокий уровень урбанизированности (83,3%). В округе также происходило многовековое смешение традиций этническо русских традиций, с субъэтническим традициями поморов, новгородцев, ненцев и многих других.

В округе условно можно выделить наличие следующих форм неотрадиционализма.

Во-первых, можно выделить фольклорно-этнографическую форму неотрадиционализма, связанную с воспроизводством фольклорных традиций русской этнической культуры, которая в том числе происходит на профессиональной основе с воспитательными целями, целями популяризации русской культуры, вписывания фольклорных традиций в современную музыкальную культуру страны и мира.

Важной спецификой развития данной формы неотрадиционализма здесь является влияние на нее культуры поморов и старообрядцев. Как пишет Е. А. Крехалева, «Изначальность, традиционализм и уходящая корнями в гиперборейскую древность  архаика Севера проявились, в частности, в том, что в среде старообрядцев Поморья сохранилось раздельноречное пение (хомония), насчитывающее не одно столетие, а используемая ими “знаменная нотация имеет уже более чем тысячелетнюю историю развития”» (Крехалева, 2014: Электр. ресурс).

По ее мнению, значительное место в звуковом ландшафте Севера составляло также скоморошество как религиозно-культурный феномен, уходящий своими корнями в шаманистскую архаику славяно-финского мира. Большинство исследователей связывают скоморохов с областью ритуального символического антиповедения, со смеховым миром. Сакральная география скоморошества соотносится с Новгородом и его северными землями (там же).

Во-вторых, в качестве особой формы неотрадиционализма в рассматриваемом округе, на наш взгляд, можно рассматривать неоязыческую.

Данное явление наиболее ярко представлено в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Оно рассматривается исследователями неоднозначно и зачастую представляется как «отрицательное» явление социальной жизни. По мнению ряда современных исследователей данного феномена, современное язычество выступает как результат духовного поиска населения, ищущего корни своей идентичности в культурных корнях российского народа до христианского периода (Серегин, 2001; Неоязычество на просторах Евразии, 2001).

Неоязычество представляется как возрождение, реконструкция, подражание древним языческим учениям, духовным практикам, оно неоднородности, что позволяет исследователям рассматривать ее как: субкультуру, религиозное движение, форму мировоззрения, общественное движение национал-патриотического характера. Оно может проявляться как в виде этнографических движений, так и псевдоучений.

Согласно исследователю феномена неоязычества А. В. Гайдукову (Гайдуков, 2014: Электронный ресурс), славянское неоязычество в СЗФО можно разделить на три вида:

1. национал-патриотические (оно же социально-политическое); Использование неотрадиционализма для политического и социального противостояния тенденциям глобализации и вестернизации, формирование на его базе «национальной идеи»;

2. природно-экологические (идеи единства с природой, культ «Матери Земли»);

3. этнографическо-игровые (ролевые игры и реконструкции) (там же).

Кроме того, важной является религиозно-мировоззренческая составляющая данного вида неотрадиционализма.

На территории Северо-западного федерального округа наиболее яркими течениями неоязычества, согласно А. В. Гайдукову, являются:

— "Ведизм": "Союз венедов" оформился весной 1990 года в Санкт-Петербурге. Союзом создана своя идеологическо-религиозная доктрина –ведизм, а так же альтернативная концепция исторического развития человечества;

— «Родобожие» ("Схорон еж словен", "Шаг волка") Представляющие, по словам их создателей, продолжение родовой традиции славян, передаваемой несколькими кланами, до крещения Руси являющимися частью жреческой системы (волхвами). Основой данной ветви неязычество является обожествление и почитание предков, формирование собственного морального кодекса поведения (и ценностных ориентаций), построение собственной религиозной системы.

Отношение к православию (и христианству в целом) в неоязычестве отрицательное, базирующиеся на чужеродности и привнесённости данного учения на Русь из вне, отчуждении им человека от природы, чуждости христианской морали. Что соответственно вызывает волну информационного противодействия со стороны РПЦ, отметим выражающуюся не только в традиционном виде (проповедь во время церковной службы и т. п.), но в виде организации конференций, форумов, открытых лекций, круглых столов, активного использования средств Интернета. Так, например, 11 марта 2014 г. в Санкт-Петербурге состоялась Научно-практическая конференция «Древняя Русь. Язычество и христианство. Мифы и реальность», целью которой было, показать отсутствие преемственности и традиционности язычества в России (Бархатова, 2014: Электр. ресурс), что дает возможность интерпретировать неоязычество, как псевдо-язычество (псевдо-учение о язычестве).

В целом неоязыческая форма неотрадицонализма в СЗФО тесно переплетена с неоязыческими тенденциями, характерными для всей постсоветской России. Обусловлено это распадом единой идеологии, мировоззренческим поиском, попытками противостоять тенденциям глобализации и вестернизации, а так же процессом адаптации к изменяющимся условиям современного мира. Отметим, что она так же тесно переплетается с другими формами неотрадицонализма, создавая новые направления как в фольклорно-этнографической форме неотрадиционализма (этно-фольклорные исследования неоязычества, различные творческие коллективы неоязыческой направленности), так и в военно-этнографической форме неотрадиционализма (различные виды «славянского рукопашного боя», «славяно-горицкая борьба» и т. д., как правила представляющие собой вольную компиляцию уже существующих боевых стилей, а не продолжения русской воинской традиции).

В-третьих, можно говорить о военно-этнографической форме неотрадиционализма. Речь идет об организациях, занимающихся возрождением русских воинских традиций, также как и в Центральном федеральном округе (особенно они распространены в Москве, Московской и Тверской областях), которые начали свою деятельность с начала 1990-х гг. В подобные организации вовлечена в первую очередь молодежь, которой передается исконно русские традиции ведения боя, в отличие от заимствования восточных или западных боевых традиций с последующей их трансформацией. Данные течения основываются на широком опыте этнографических исследований, передачи «живой» традиции, воспроизводства также и традиционных форм воинского обучения.

Военно-этнографическая форма неотрадиционализма не является прямым приемником артельных укладов и «живой» традиции, хотя и базируется на них, а также отдельных родовых традициях. На современном этапе русская воинская традиция, является, с одной стороны, возрождением (и в какой то мере продолжением) воинских традиций населения Северо-западной и Центральной России, с другой — не является следствием ее прямой и не прерывной передачи. Она восстанавливается как отдельными этнографами, так и сохранившимися носителями знаний о ней. В соответствии с изменившимися условиями и накопленный опыт традиции адаптируется, развивается, иногда дополняется извне.

Выделенные формы неотрадиционализма, наблюдаемые в Северо-западном федеральном округе России, конечно, взаимосвязаны и достаточно условны. Ускорение социальной жизни, вымывание в условиях глобализации и вестернизации традиций народной культуры представляют собой не только угрозу для самой культуры, но и для морального здоровья в целом поколений, поэтому важно подчеркивать нравственное значение, которое несут в себе неотрадиционалистские движения в частности военно-патриотической направленности. 

 

Библиография научных работ по округу:

 

Абашеева М. П. Проблематика национальной идентичности в славянском фэнтези // Вестник Томского государственного университета / Томск Изд-во Томского государственного университета, № 332, 2010. С. 7-10.

Агальцов А.Н. Философско-мировоззренческие и нравственно-религиозные характеристики российского язычества // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право / Белгород: Изд-во: Белгородского государственного университета, № 13. Том 14., 2010. С. 93-96.

Базлов, Г. Н. Боевая тростка [Электронный ресурс] // Русский рукопашный бой — Буза. URL: http://www.buza.ru/text.php?cat_id=9&text_id=42

Базлов, Г. Н. О Бузе [Электронный ресурс] // Русская буза. URL: http://www.buza.ru/text.php?cat_id=9&text_id=42

Базлов, Г. Н. Русский рукопашный бой Буза. М. : б/и. 2006. 80 с.

Базлов, Г. Н. Символ Бузы [Электронный ресурс] // Русская буза. URL: http://www.buza.ru/text.php?cat_id=9&text_id=42

Бархатова А. «Подлинно национальное мировоззрение возможно только в христианстве» // Русская народная линия. 15 марта 2014. URL: http://ruskline.ru/news_rl/2014/03/15/podlinno_nacionalnoe_mirovozzrenie_vozmozhno_tolko_v_hristianstve/

Брейтман А.С. Традиционные ценности русской культуры в эпоху постмодернизма (на материале «нового» кино России) // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена / СПб.: изд-во Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена № 7 Том 4, 2004. С. 165-176.

Вистбакка И. А. Интегральная оценка социально-экономических процессов : На примере Республики Карелия : автореф. дис. ... канд. экон. н. СПб., 2000.

Власова В. В. Историческая память и формы ее репрезентации в локальной традиции (на примере коми староверов) // Уральский исторический вестник. 2010, № 4. С. 116-122.

Воронова Н. И. Особенности национального мифотворчества в культуре современной России // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. № 19, Том 2, 2006. С. 15-22.

Гадло А. В., Верняев И. И., Егоров С. Б., Чистяков А. Ю. Этнография Северо-Запада России (Южные окрестности Петербурга — Приладожье —Центральные районы Псковщины). СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004.

Гайдуков А.В. Молодежная Субкультура славянского неоязычества в Петербурге [Электронный ресурс] Велесов Круг URL: http://subculture.narod.ru/texts/book2/gaidukov.htm

Голубкова О. В. Священные места в системе мировоззрения обских коми: традиции, новации и архетип // Вестник археология, антропологии и этнографии. 2014, № 2 (25). С. 132-137 (http://elibrary.ru/item.asp?id=21535922)

Головнев А. В. Уральские этнодиалоги // Уральский исторический вестник. 2013, № 2 (39). С. 4-16.

Грашевская О. В. Религиозная ситуация в Мурманской области // Проблемы развития территории. 2013, № 6 (68). http://cyberleninka.ru/article/n/religioznaya-situatsiya-v-murmanskoy-oblasti 

Гудыма А. П. Малочисленные народы Севера: социоэтнические отношения. Тюмень: Вектор Бук, 2000. 204 с.

Гудыма А. П. Проблема генезиса хозяйственной культуры народов Севера // Вестник Томского госуниверситета. 2007. С. 107–111.

Ермакова Е. Е., Повод Н. А. Традиции в народной гигиене и медицине коми юга Тюменской области // Вестник археология, антропологии и этнографии. 2007, № 7. С. 183-194.

Кадочников, А. А. Русский рукопашный бой по системе спецназа. Ростов н/Д : Феникс. 2007. 224 с.

Камирова А. Н. Сфера культуры как ресурс социально-экономического развития региона : На примере Республики Карелия : автореф. дис. ... канд. экон. н. СПб., 2006.

Кондратенко Ю. А., Логинова М. В. Новые тенденции развития современной хореографии в Мордовии // Финно-угорский мир. 2012, № 2. С. 50–53.

Крехалева Е. А. Русский Север: музыкально-поэтическая гармония [Электронный ресурс] // Современное евразийство. Центр Льва Гумилева. 2014. URL:http://www.sociosphera.com/publication/conference/2012/146/russkij_sever_muzykalnopoeticheskaya_garmoniya/

Куриное В. М. Социально-экономические проблемы сохранения и развития коренных малочисленных народов Севера. СПб.: Алфавит, 1999. 127 с.

Лукашев М.Н. И были схватки боевые: рассказы о неизвестных эпизодах из славного прошлого отечественной борьбы, бокса и кулачного боя. М. : Физкультура и спорт, 1990. 238 с.

Нелюбин А. Н., Балтуева С. В. Этническое природопользование малочисленных коренных народов Сибири // Проблемы устойчивого развития общества. Иркутск, 1998.

Неотрадиционализм на Российском севере: этническое возрождение малочисленных народов Севера и государственная региональная политика. Под ред. А. Пики и Б. Прохорова. М., 1994. 225 с.

Никонов К. М., Ивановская О.В. К вопросу гуманизации личности: культурно-исторический, аксиологический и национально-этнический аспекты // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 7: Философия. Социология и социальные технологии / Волгоград: Изд-во Волгоградского государственного университета, № 1, 2010. С. 27-33.

Панюков А. В. Праздничные обходы территорий в локальных традициях коми // Этнографическое обозрение. 2012, № 1. С. 72а-85.

Пика А. И. Неотрадиционализм на российском Севере: идти в будущее, не забывая прошлого // Социологические исследования. 1996, № 11. С. 47−53.

Плюснин Ю. М. Модели жизнеобеспечения поморского населения Русского Севера в современных условиях / Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 1997.  № 3. С. 180–192. (http://ecsocman.hse.ru/data/2011/03/15/1214897297/1997_Plusnin_Bm_rgnf.pdf)

Плюснин Ю. М. Социально-психологические механизмы жизнеобеспечения населения в условиях экономического кризиса (сравнительный анализ сельских сообществ на Русском Севере и в Горном Алтае) // Этносоциальные процессы в Сибири. Новосибирск, 1997. С. 47–56. (http://ecsocman.hse.ru/data/2011/03/15/1214897310/1997_Plusnin_BM_VYZYV.pdf)

Попков Ю. В. Ренессанс традиционных культур // Ямал – Арктика. 2014. № 1. С. 54-55. URL: http://www.tpark89.ru/uploads/yamalarctic/4.pdf

Пушная М. Л. Методы исследования региональных субкультур на примере язычества // Вестник Томского государственного университета / Томск Изд-во Томского государственного университета, № 305, 2007. С. 59-61.

Региональные элиты Северо-Запада России: Политические и экономические ориентации / Ачкасова В.А., Быстрова А.С., Дауговет А.Б. и др.; Отв. ред. Дука А.В.; РАН Социол. ин-т. – СПб.: Алтейя, 2001.

Рывкина Р., Косалс Л., Ковалкина К. Малочисленные народы Севера: проблемы и пути их решения // Вестник статистики, 1992, №4. С. 44–48.

Сайфутдинова Г.Б., Григорьева О. О.Отношение к роли религии в обществе. «неотрадиционализм» // Сборники конференций НИЦ социосфера. Прага: Vedecko vydavatelske centrum Sociosfera-CZ s.r.o., 2014. С. 28-29.

Середа М. В. Женщины как субъект неотрадиционалистской гендерной политики // Женщина в российском обществе. Иваново: Изд-во Ивановского государственного университета, 2011. С. 94-98.

Тохтобина О. Л. Родовые отношения как особая форма проявления прошлого // Историческая и социально-образовательная мысль. Краснодар: Изд-во "Кубанская многопрофильная академия подготовки, переподготовки, повышения квалификации специалистов", 2012. С. 224-227.

Хазова Т. Г. Воспроизводство рабочей силы в Северных районах РФ в условиях рыночной экономики переходного периода : На примере Республики Карелия : дисс. ... канд. экон. н. Петрозаводск, 2003.

Подготовлено В. А. Лапшиным