Экономист и политолог Владислав Иноземцев относится к тем, кто власть критикует. Но доказательно, по делу и без истерик. Вот мы и решили поговорить с ним о чиновничестве, коррупции, нехватке денег в бюджете и злополучной нефтяной игле. Многие ответы, признаться, нас удивили.
- Владислав Леонидович, еще год назад после череды массовых акций протеста казалось, что серьезных потрясений в стране не избежать. А сейчас – тишь да гладь. Это надо расценивать как победу действующей власти или как несостоятельность оппозиции?
- Власть сделала достаточно много для того, чтобы оппозиционное движение не могло развиться. А оппозиция наделала ошибок, которые серьезно подорвали доверие к ней. Но движение, которое мы видели в конце 2011- начале 2012 года изначально не было настолько массовым, чтобы изменить ситуацию в стране. Прошедшие митинги, на мой взгляд, даже у их участников породили понимание того, что людей, которые хотят перемен в России, сегодня меньшинство. Причем такое меньшинство, которое не может привести оппозиционные силы к победе даже на достаточно честных выборах. Большинство же пока считает, что от добра добра не ищут.
- Что вы считаете главными ошибками действующей власти?
- Прежде всего то, что она пока не хочет ничего предпринимать для борьбы с коррупцией и повышения эффективности системы управления. Уже сейчас воровство и неумелое распоряжение финансовыми средствами достигли таких масштабов, что через несколько лет даже высокие цены на нефть не смогут удерживать «на плаву» российскую экономику. Система критически неэффективна, но власть сознательно не обращает на это внимания.
Еще одна ошибка в том, что власть не хочет поддерживать хотя бы иллюзию диалога с оппозицией. Сегодня абсолютно необходимо привлечь во власть часть людей, которые предлагаются не правящей партией. Так можно было бы снизить накал протеста и улучшить саму власть. Но четко взят курс на то, чтобы ничего не менять. И ничего не меняется. Ни в политике, ни в экономике. Впрочем, что касается экономики, ошибка это или достижение - сложно сказать. Многие западные экономисты сомневаются в том, что России нужно пытаться уйти от нефтяной зависимости.
- То есть разговоры, что нам надо слезть с нефтяной иглы - это ерунда?
- Мне кажется, что проблема не в слезании, а в том, насколько эффективно эта «игла» используется. Например, экономист Клиффорд Гэдди из Института Брукингса, прямо говорят, что для России инвестиции в нефтегазовый сектор сегодня могут принести наибольшую отдачу. И это правда. В 2011 г. в России было добыто на 10,2% меньше нефти, чем в РСФСР в 1987 г. В то же время Казахстан и Азербайджан добыли соответственно в 3,4 и 3,3 раза больше нефти, чем в конце своей советской истории. Наши соседи не просто остаются сырьевыми экономиками – они развиваются, завоевывают новые рынки. И мы стоим и на месте и по нефти, и по газу, да заодно сами себя привязываем трубами к нашему главному партнеру, к Европе.
- Но есть же какой-то предел. Нефть может просто закончиться.
- Не думаю, что вопрос надо ставить так. В 1970-е годы эксперты Римского клуба утверждали, что нефть и газ будут исчерпаны за 40 лет. Но сегодня их разведанные запасы даже больше, чем они были в те годы. Проблема не в запасах, а в добыче. За последние два-три года были выданы лицензии на освоение 12 месторождений нефти и газа в Восточной Сибири. Все они были отданы без конкурса и оплаты «Газпрому» и «Роснефти». Добыча ни на одном в ближайшие годы не предполагается. А если мы не наращиваем добычу, не ищем новые ее методы, то нефти добывать мы будем все меньше. Именно добывать, а не иметь в земле. Мы не хотим вкладываться в будущее – и эта логика всей нашей «вертикали». Казахи еще в начале 1990-х годов пустили к себе западных инвесторов, которые разработали им месторождения на востоке страны и на шельфе Каспийского моря. У нас единственный прирост нефте- и газодобычи произошел за счет Сахалина, где мощности тоже построили иностранцы. Но сейчас мы их оттеснили от этой добычи, там контрольный пакет теперь у «Газпрома». Мы хотим быть полными хозяевами, при этом работать у нас получается плохо.
- На нефти у нас держится весь бюджет. Что делать власти, если нефть упадет ниже 60-50 долларов за баррель?
- В ближайшей перспективе я бы такую ситуацию не рассматривал. Даже в моменты кризиса 2008 года нефть падала до таких значений ненадолго. Мировая экономика сегодня привыкла к дорогой нефти, на это завязано очень много интересов. Большинство компаний, которые сегодня работают в области альтернативной энергетики, станут нерентабельны при ценах ниже 70 долларов. Мировая экономика сегодня нашла коридор – я его определяю между 70 и 120 долларами за баррель, который для нее комфортен. Поэтому я не жду падений. Что должно делать правительство, если это все-таки произойдет? Сокращать неэффективные расходы, их очень много. В свое время Дмитрий Медведев говорил, что у нас ежегодно на госзакупках воруется 1 трлн рублей, это фактически 8% федерального бюджета. Скорее всего, цифра выше. Думаю, при рачительном хозяйстве можно сэкономить больше четверти средств федерального бюджета. Поэтому правительство имеет шансы удержать ситуацию даже в случае резкого падения цен на нефть. И при этом даже получить поддержку населения с точки зрения борьбы с коррупцией и затягивания поясов в связи с внешними проблемами. Думаю, эта риторика весьма популярна в России и ее можно использовать.
- Несмотря на то, что цены на нефть пока стабильны, в бюджете уже сейчас не хватает на все денег. Как думаете, новый кризис будет?
- Я не очень в это верю. Западные правительства сейчас делают много для того, чтобы поддерживать свою экономику, и скорее всего, внешнего удара по России не случится. Что касается поиска новых доходов, то это тупиковый путь. Наши доходы и так запредельно велики. При таком бюрократическом произволе у нас слишком высокие налоги, бизнес еле выживает в таких условиях. Задача в том, чтобы снижать расходы. Есть вы не можете больше заработать, подумайте о том, сколько вы тратите. Вот об этом правительство не хочет думать. Оно только хочет выделять триллионы рублей на нашу безнадежную оборонку, хочет строить дороги, которые при этом все равно не строятся, поскольку в этот сектор не пускают частных инвесторов, и разрабатывать инфраструктуру на Дальнем Востоке, что, на мой взгляд, абсолютно бесперспективное закапывание денег в землю. На реконструкцию БАМА и Транссиба требуется порядка 1,5 трлн рублей. При этом половина грузов, которые по ним идут, - это железная руда и уголь. Не нужно вкладывать полтора триллиона рублей в такой безумный проект, лучше вложить 300 миллиардов в строительство нового металлургического завода. Это создаст рабочие места, увеличит глубину переработки сырья и разгрузит железную дорогу. Но мы не пытаемся искать новых решений старых проблем.
- Вряд ли ваша идея снижать расходы понравится чиновникам.
- Коррупция - самая большая наша проблема. Люди, добиваясь положения в иерархической лестнице, категорически не хотят работать за зарплату, как это должно быть. Каждый ищет в любой своей деятельности дополнительный интерес. Коммерциализацией проникнуто все общество. Это проистекает из безнаказанности, культа денег и того, что у нас нет разнородных элит, а есть только денежная элита. Например, у нас нет интеллектуальной элиты в виде университетской профессуры, как на Западе. У нас к известности ведут только деньги или политические посты – которые, в свою очередь, легко конвертируются в деньги. Это сужает конкуренцию внутри элиты и закрывает дверь для тех, кто не хочет втраиваться в коррупционную систему.
О КУХАРКАХ И БИЗНЕСМЕНАХ
- Как вы расцениваете уголовные дела, заведенные на экс-министра обороны Анатолия Сердюкова и подозрения в коррумпированности экс-министра сельского хозяйства Елены Скрынник?
- Мне кажется, что антикоррупционная компания - это очень большая ошибка Кремля, потому что власть не сможет довести до конца ни одно из этих дел. Ни Сердюков, ни Скрынник не сядут в тюрьму, а посадка всякого рода мелких сошек уже никого не удовлетворит. Власть сейчас начала процессы, которые оппозиция радостно подхватила, и пошла на принятие законов, которые невозможно выполнить, например, о недвижимости за рубежом. De facto она есть большинства депутатов Госдумы, голосовавших за этот закон. Но из власти сами уходят только самые честные – как, например, сделал это руководитель группы ЛСР бывший сенатор Андрей Молчанов. Он пришел во власть как бизнесмен и хорошо понимает, что это его призвание.
- Ну так и пусть себе бизнесом и занимается.
- Не согласен с Вами. Люди, которые приходят во власть из бизнеса, знают, что нужно экономике, как система управляется. Эти люди почти не могут быть коррумпированы, так как заработали деньги до того, как пришли во власть. В той же Госдуме много миллионеров, которые стали ими отнюдь не на госслужбе. И если этих людей, которые были достаточно компетентными, чтобы успешно построить свой бизнес, выгонять из управления и принимать туда кухарок, можно получить чудовищный результат. Появится огромное количество, извините, всякого рода быдла, которое придет во власть и будет начальство боготворить, но к улучшению управления это не имеет никакого отношения.
На мой взгляд, власть попала в ловушку. Она сейчас начинает вычищать тех, кто ей был достаточно предан, рассчитывая на поддержку общества. Но эту поддержку она не получит, не начав реально бороться с коррупцией. А она не начнет, потому что вокруг все свои. Эта ситуация, на мой взгляд, была самым сильным просчетом власти за последнее время. Если вы видите или подозреваете, что Сердюков и Скрынник коррумпированы, снимите их с должности, отправьте послами неизвестно куда, дайте им менее значимые посты, объявите, что это плановая перестановка, поставьте других людей, но не пытайтесь выявлять коррупцию там, где вы не сможете с ней бороться. Потому что такая борьба для системы – это борьба с самой собой.
- Но почему не устроить хотя бы парочку показательных процессов, чтобы чиновники поостереглись?
- Показательный процесс можно было устраивать во времена Сталина, когда страна была закрыта, когда лишние потраченные сто рублей были всем видны. Сейчас границы открыты. В случае показательной посадки Сердюкова коррупционеры станут еще больше воровать и отправлять деньги на Запад. Они поймут, что при первом тревожном звоночке должны будут покинуть страну, а для этого им нужно иметь за рубежом «запасной аэродром». Поэтому идею о том, что как только нескольких министров посадят, все остальные переведут свои деньги в Россию, просто нельзя всерьез обсуждать. Наша элита, как недавно сказала молодой политолог Екатерина Кузнецова, «скорее удавится, чем национализируется». Даже первый вице-премьер Игорь Шувалов недавно открыто заявил, что мы перегибаем в плане борьбы с коррупцией.
- Можно ли рассматривать антикоррупционную компанию как попытку властей отвлечь людей от других проблем?
- Так и есть, она была именно на это и рассчитана. Но власть попыталась отвлечь внимание народа от оппозиционных митингов такой проблемой, которую она не в состоянии решить. Лучше бы ее было вообще не поднимать.
О СОСЛУЖИВЦАХ-СТУКАЧАХ
- Как же тогда бороться с коррупцией?
- Мне кажется, что коррупция настолько глубоко проникла и приняла такие масштабы, что бороться традиционными методами с ней невозможно. Делать это нужно изнутри. Иметь внутри аппарата людей, которые будут желать этой борьбы. А заинтересованность проистекает из карьерного роста. Никто лучше чиновников не знает, как ворует их начальство. Но сейчас начальников никто не сдает. Потому что любой чиновник тут же представляет себя на их месте и боится сам попасть за решетку, понимая, что тоже не очень чист на руку. Я думаю, что если бы в случае выявления фактов коррупции чиновник не садится в тюрьму, а лишь возмещал ущерб по, допустим, последней сделке, в которой его заподозрили и навсегда терял возможность работы на госслужбе, то количество компромата на министров и чиновников было бы огромным. Тот же Навальный не «слил» еще и сотую процента от того, что бы мы все с вами увидели. Потому что довольно компетентные люди, сидящие в министерствах, категорически не довольны своим начальством. Продвинуться вперед по службе для них невозможно - везде все куплено и распределено. Если бы начальство поняло, что его начинают сдавать, начало бы откупаться и уходить в сторону, то обновление управленческой элиты произошло бы очень быстро.
- Пока крайними оказываются сами «стукачи», если они появляются – особенно в среде военных и силовиков.
- Так государство показывает, что те, кто ему служит, неприкосновенны. В рамках этой системы борьба с коррупцией невозможна. Нужно отодвинуть людей, которые привыкли работать только на себя, и система начнет меняться. И каждый раз ее обновление будет повышать эффективность, потому что коррупционные издержки будут уменьшаться, люди начнут работать лучше. Те, что пришли на госслужбу 8-10 лет назад, имели маленькие зарплаты и потому привыкли со всех сторон брать. Их уже не перевоспитать. Сейчас наши чиновники получают намного больше, чем европейские чиновники такого же уровня. Поэтому для молодых людей, которые будут приходить на госслужбу, нынешние привилегии и зарплаты – это большой стимул.
О ЧЕСТНЫХ ЛЮДЯХ ВО ВЛАСТИ
- Создается ощущение, что у нас коррумпирована вся страна. Вот и сделавший себе имя на борьбе с коррупцией Алексей Навальный вдруг сам оказался не чист на руку.
- Коррупция проникла везде, и абсолютно честных людей, которые скажут: «Я ни в чем не участвовал, давайте я всех разоблачу», просто нет. Но в нынешней ситуации дело не в том, обманывал данный человек государство или нет. Если борьба Навального с коррупцией дает возможность вскрывать противозаконные схемы, сокращать издержки, разоблачать воровство, ради бога, пусть себе борется. Просто если он действительно сам окажется замешан в злоупотреблениях, это подорвет доверие к нему со стороны масс, симпатию которых он так ценит.
- Но он вообще-то собирался народ на Кремль вести!
- Я никогда не поддерживал этого. Но он не хуже чиновников, которых изобличает.
- Ну тогда это называется менять шило на мыло: одну «плохую» власть меняем на другую плохую?
- Мы должны менять плохое на менее плохое. Хорошего у нас сейчас нет.
- То есть вы считаете, что в России сейчас нет полностью честных людей?
- Среди тех, кто даже потенциально может оказаться у власти, пожалуй, нет. Не надо ожидать, что партия «жуликов и воров» будет сменена на партию «честных людей». Этого не будет. Вообще не надо вещать ярлыков - жулики, воры, честные, демократы, либералы, патриоты. Это все не важно. Важно только то, что новые люди, приходящие на госслужбу, должны воровать меньше своих предшественников и при этом работать эффективней.
- Но аппетиты со временем растут.
- Тут вы правы. Поэтому я считаю, что победить коррупцию сейчас нельзя, но нужно хотя бы вернуть ее на уровень начала 2000-х годов. Для государства это было бы огромным спасением, иначе оно попросту обанкротится. Я не считаю, что Навальный должен быть президентом. Но честные выборы в стране должны быть, и Алексей должен в них участвовать. Среди многих прочих кандидатов.
- На Навального, так на минуточку, уголовное дело заведено.
- Дело можно завести на кого угодно. Приговор еще не вынесен. Кроме того, у оппозиции есть много других людей, на которых нет уголовных дел.
- Вы верите, что Навальный воровал или считаете это давлением на оппозицию?
- Я думаю, что вполне мог воровать. Насколько я могу судить по людям так или иначе задействованным в госуправлении или в бизнесе, их этический кодекс предполагает, что это особо и не воровство.
- Наблюдая за нынешней политической чехардой и коррупцией, народ все чаще говорит «Сталина на них нет!». Может быть, демократия это вообще не для России и нам нужна максимально жесткая рука?
- Демократия абсолютно применима для России, но мы так и не создали модель, при которой демократия у нас могла бы сочетаться с элементарным контролем. В авторитаризме у нас нет будущего – сегодня просто вокруг нас такой мир, что диктатура не конкурент демократиям. Да и закрутить гайки уже невозможно. Когда это делал Сталин, вокруг него существовала команда старых и новых большевиков, которая каждые 5-10 лет выкашивалась в концлагерях и расстреливалась. Но если вы не можете посадить человека, который ворует миллионами, иначе как под домашний арест в 13-ти комнатной квартире, то о каком сталинизме вы говорите? При Сталине разве можно было представить, что какой-нибудь начальник главка, которого обвиняют во вредительстве, завтра оказывается в Баден-Бадене и оттуда говорит, что он политический беженец? А в том, чтобы так сейчас могло случиться, заинтересован каждый в руководстве страны. В системе с чисто коммерческими мотивациями элиты никакое закручивание гаек невозможно.
ОБ ИННОВАЦИЯХ И ОДНОПОЛЫХ БРАКАХ
- Сейчас мы во многом пытаемся вернуть опыт СССР: это и звание Героя Труда, и нормы ГТО, и школьная форма. Это переосмысление прошлого или отсутствие новых идей?
- Это пропаганда, попытка занять публичное пространство обсуждением инициатив, которые не имеют никакого значения в современной повестке дня. Чтобы люди не обращали внимание на более важные проблемы.
- У американцев мы скопировали идею создания инновационного центра Сколково. Ярких разработок пока нет, зато депутат Пономарев получает сотни тысяч долларов за очень странные лекции. Вы верите в этот проект и инновационную Россию в целом?
- Даже на Западе самые известные эксперты не требуют таких гонораров за свои лекции. Что касается Сколково, то мы ничего не копировали. На Западе такие кластеры формировались сами, а мы решили создать его в чистом поле. Поэтому я особого успеха от этого проекта не жду. Но даже если в Сколково и возникнут новейшие идеи, они не будут применены в нашей стране, потому что вся бизнес модель у нас рассчитана на рост издержек – ведь в них «зашита» коррупционная составляющая. Пока это происходит – система жива. Но и модернизация, и инновации требуют обратной логики. Технологический прогресс везде и всюду снижает, а не повышает издержки. Так что не стоит удивляться, что идеи модернизации стремительно забываются…
- Почему у нас так сильны антиамериканские настроения? Все, кто получает деньги с запада - сразу враги народа.
- Эту нелюбовь насадили. Остались постсоветские синдромы. Если идею великодержавности не удается реализовать, начинают искать ее врагов.
- Вы верите в новый железный занавес?
- Какой может быть железный занавес, если президент Путин раз за разом проводит переговоры с европейцами об отмене виз? Разговаривать о железном занавесе, когда наша элита изо всех сил рвется в Европу - это какое раздвоенное сознание надо иметь?
- В Европе бушует компания по рекламе однополых браков. Насколько велика эта угроза для России?
- Россия в наше время стала страной, где тяжело говорить о традиционных семейных ценностях. У нас на тысячу браков приходится почти 800 разводов, сотни тысяч детей брошены при живых родителях, мораль вообще давно забыта. Семья приобретает новые формы, и традиционализму тут нет места. Что касается «наступления сексуальных меньшинств», я в него не верю. Если кто-то склонен жить с человеком своего пола, я не имею никаких причин его осуждать. Это его выбор, который нужно уважать. Если такой человек хочет оформить свои отношения, передать партнеру наследство, вести общее хозяйство – нет проблем. Единственное, чего, может быть, не следовало бы допускать – это усыновление такими парами детей. Не может их быть у них по физиологически причинам – пусть и не будет. А в остальном – это шаг к равенству, и запрещать его не следует. Разводить вокруг всего этого истерику – тем более. Так называемые «меньшинства» – это наши сограждане. Такие же, как любой другой гражданин страны. Об этом открыто сказал талантливый журналист Антон Красовский, которого в тот же день уволили с основанного им же телеканала. Вот это – позор для страны, а не однополые браки.
- Некоторые эксперты считают, что мир стоит на пороге третьей мировой - повсюду войны, теракты, угрозы запуска ядерных ракет. Как вам такие прогнозы?
- Я верю, что конфликты будут нарастать, особенно на периферии. Но это происходит давно. Начиная с 1960-х годов в региональных конфликтах в Африке погибло больше людей, чем во время Первой мировой войны. Так что говорить о том, что мир долгое время был спокоен, а сейчас зашевелился, я бы не стал. И глобальные столкновения сейчас маловероятны. Нашей элите воевать с Америкой или Европой – это бомбить собственную недвижимость.
О МИГРАНТАХ И ИНТЕГРАЦИИ
- К нам вагонами завозят мигрантов, рассказывая, что в России некому работать. Это действительно так?
- Это очень важная проблема, и решается она у нас неверно. Власть готова открыть дорогу мигрантам по двум причинам. С одной стороны, они ей выгодны. Дешевая рабочая сила – для предпринимателей, бесправные работники – для чиновников. Сегодня на зарплату одного дворника в Москве бюджет выделяет 54 тысячи рублей в месяц. На руки таджик получает 13-15 тысяч рублей. И русского на такую работу местная управа брать не будет – причем понятно, почему: с него так не «наваришься». С другой стороны, у нас существует миф о том, что сокращение населения – это беда. Но почему нас обязательно должно быть много? Все слышали о «депопуляции» Дальнего Востока! Но плотность населения там почти вдвое выше, чем на Аляске. Просто мы не умеем эффективно работать, а государство, вместо того чтобы модернизировать экономику, решает проблему завозом мигрантов. На мой взгляд, их приток надо сократить – причем даже не по культурным, а по экономическим соображениям. Чем больше дешевого труда – тем меньше стимула к инновациям. Труд должен быть дорогим, чтобы в страну пришел технический прогресс. А гражданство людям, не родившимся в СССР, нужно давать не раньше чем через 15-20 лет честной жизни в нашей стране.
- Россия активно втягивает бывшие советские республики в интеграцию. Возможно ли воссоздание СССР?
- Мне кажется, что такое «втягивание» – процесс как минимум спорный. Посмотрим на факты. Если Россия присоединит Казахстан и Беларусь, наш ВВП вырастает менее чем на 11%. Если остальные среднеазиатские республики – еще на 9%. Зато население – в полтора раза. Уровень жизни снизится, нужно будет отправлять менее развитым республикам больше дотаций. В Евросоюзе на это ежегодно тратят около 45 миллиардов евро. Мы готовы повторить подвиг европейцев? Нет? Тогда о чем мечты?
Но есть еще один момент. Из республик Средней Азии после распада СССР было по сути выдавлено более 3,5 миллионов русских. Из Прибалтики (не считая военно-служащих и членов их семей – около 135 тыс. человек), уехало чуть более 100 тыс. русских. Сегодня Латвия выступает лидером по доле русских в населении среди по¬стсоветских государств с показателем в 26,9%, а Эстония занимает второе место с 25,3% (что, замечу, втрое больше, чем там было в 1930-е годы, до присоединения этих республик к СССР). Но при этом к странам Балтии у нас просто-таки воспитывают благородную ненависть. А по отношению к среднеазиатским правителям? Мы хотим слиться в объятиях с теми, кто выгнал прочь наших же сограждан? В Киргизии сейчас 5,9% русских против 21% в 1989 г., в Таджикистане – около 0,8% против 7,8%. У нас вообще нет ни памяти, ни гордости, ни самоуважения? Вас послали к черту – но очень хотят ваших денег. Это непонятно кому-то? Безнравственная политика не может быть эффективной.
Воссоздание СССР невозможно. Союз распался потому, что каждый местный вождь понял, что ему будет удобнее жить без Москвы. Сейчас им это еще удобнее. Никто властью и богатством делится не будет.
- Украина не хочет в Таможенный союз, пока есть Евросоюз. Но он начал трещать по швам. Ускорится ли наше объединение, если Евросоюз развалится?
- Это смешной тезис. Евросоюз ни по каким швам не трещит. Там есть финансовые проблемы, но Европа едина и навсегда будет единой. Один факт. В 1960 г. 0,6% браков заключались между гражданами разных стран тогда еще ЕЭС. В 2009 г. – 5,8%. Через 15-20 лет таких будет процентов 15 – и еще через тридцать мы увидим практически единую нацию, которую не разорвут никакие проблемы суверенных долгов. По одной только этой причине, не говоря о десятках других, мне смешно слышать рассказы о распаде Евросоюза. Ведутся они только с нашей стороны границы – и предназначены для любителей дешевых сенсаций.
Что же касается Украины, то это действительно большой вопрос. Без Украины наше «евразийство» станет просто «азиатизацией» России. Нам нечему учиться у туркменских баев, кроме как тоталитарным замашкам и качанию газа из недр. Если Россия хочет присутствовать и в Европе, и в Азии, она должна сделать все, чтобы реинтегрировать Украину. Но и Европа понимает, что не вовлекая Украину в своей проект, она никогда не станет главной силой в Евразии, не отодвинет Россию на периферию. Поэтому вокруг Киева идет и будет идти большая игра. Конечно, лучшим ее итогом было бы объединение Евросоюза, России и Украины в одно единое целое – самую мощную экономическую и политическую силу в мире. Но настоящее значение этого, похоже, не до конца понимают в Москве и вовсе не хотят понимать в Брюсселе...
Досье «КП»
Владислав Леонидович Иноземцев — экономист, социолог, политический деятель. Автор более 300 печатных работ, опубликованных в России, Франции, Великобритании и США, в том числе 15 монографий, четыре из которых переведены на английский, французский и китайский языки. Член научного совета и президиума Российского совета по международным делам. Председатель Высшего совета партии «Гражданская сила».
